Настоящая публикация является частью серии мероприятий по распространению результатов проекта «Иностранные террористические бойцы и их семьи: междисциплинарный анализ проактивного реагирования в Центральной Азии».
По мере того, как внимание мирового сообщества смещается от Сирии и Ирака, тысячи людей остаются в лагерях и тюрьмах, а около шестидесяти стран по-прежнему сталкиваются с вопросом, что же делать дальше. За исключением Ирака, который к сентябрю 2025 года уже репатриировал около 18 000 своих граждан и заявил о намерении вернуть остальных, именно государства Центральной Азии выделяются как мировые лидеры в области репатриации. С 2019 года Казахстан, Кыргызстан, Узбекистан и Таджикистан совместно вернули около 2 100 своих граждан. Сегодня, спустя шесть лет, опыт Центральной Азии в сфере репатриации, реабилитации и реинтеграции представляет значительный интерес и ценность для всего мира. Однако одна из наименее изученных сторон этой истории кроется не в решениях правительств, а в том, как местные сообщества принимают тех, кто возвращается.
Изучение иностранных террористических боевиков (ИТБ) и членов их семей остаётся важнейшим направлением исследований на фоне продолжающихся изменений в глобальной архитектуре безопасности. Конфликты возникают и возобновляются, а феномен иностранных боевиков адаптируется к новым очагам насилия, что требует от исследователей гибкости и междисциплинарного подхода. Хотя территориальное поражение «Исламского государства Ирака и Леванта» (ИГИЛ, также известного как ИГ или Даиш, признанного террористической организацией в России, США и внесённого в Консолидированный список Совета Безопасности ООН под номером QDe.115) привело к снижению масштабов вербовки, но оно не остановило процесс мобилизации и не ликвидировало саму террористическую организацию. Более того, серьёзные проблемы сохраняются в лагерях и местах лишения свободы на северо-востоке Сирии, которые почти исчезли с международной повестки дня.
По данным Amnesty International, на декабрь 2023 года в этих местах содержания находились около 11 500 мужчин, 14 500 женщин и 30 000 детей, распределённых по как минимум 27 тюрьмам и двум лагерям — «Аль-Холь» и «Аль-Рож». Более свежие оценки указывают на присутствие примерно 38 000 человек в лагерях и около 8 500 — в тюрьмах. Управление данными объектами осуществляют Автономные органы северной и восточной Сирии при поддержке правительства США. Ситуация вокруг лагерей становится всё более нестабильной по мере изменения баланса сил в Сирии после падения режима Асада. После того как США вновь призвали к международным репатриациям, пригрозив прекратить финансирование лагерей и тюрем (и фактически начав это делать), судьба интернированных вновь оказалась в центре политических дискуссий, поставив острые вопросы о репатриации, уголовном преследовании и реабилитации.
В этих условиях крайне важно, чтобы государства рассматривали возможность репатриации и решения судьбы боевиков и членов их семей на национальном уровне. Лучшие практики стран, уже накопивших ценный опыт, могут служить ориентиром для выработки эффективных подходов. Государства Центральной Азии, действительно, обладают богатым материалом для анализа, однако он по-прежнему остаётся недостаточно изученным.
С июня 2024 по май 2025 года мной было проведено 43 полу-структурированных интервью, как онлайн, так и очно, с представителями государственных органов, международных организаций, экспертного сообщества и практиками. Эти беседы выявили ряд направлений, где наблюдаются существенные пробелы в знаниях и политике. Полученные данные показывают: ликвидация этих пробелов позволит глубже понять, как государственная политика в отношении ИТБ и их семей влияет на общества региона и за его пределами. Одним из наиболее интересных, но слабо изученных аспектов репатриации, реабилитации и реинтеграции остаются отношения между возвращенцами и принимающими сообществами.
Принятие
Местные сообщества играют решающую роль, ведь они могут как способствовать успешной реинтеграции, так и препятствовать ей. В большинстве случаев возвращенцы приезжают туда, где жили до отъезда. Однако мы до сих пор мало знаем, насколько охотно эти сообщества готовы их принять. Принятие — это ключевой фактор успешной реинтеграции. Насколько жители готовы взаимодействовать с возвращенцами, предоставлять им социальные и экономические возможности, восстанавливать доверие? Как эти показатели различаются между малыми и крупными населёнными пунктами? Понимание этих динамик поможет совершенствовать государственные программы и предотвращать маргинализацию.
Стигма
Стигматизация может стать серьёзным барьером на пути успешной реабилитации и реинтеграции. Некоторые возвращенцы сталкиваются с глубоко укоренившимся недоверием, поскольку местные жители воспринимают их скорее как угрозу безопасности, нежели как людей, нуждающихся в поддержке. Важно понять, насколько сильны в обществе страх и подозрительность, подпитывающие стигму. Общественность может опасаться, что возвращенцы сохраняют радикальные взгляды, что затрудняет восстановление связей и интеграцию, а в худшем случае, способствует дальнейшему распространению этих идей. В регионе отсутствуют детализированные исследования на это счет. Между тем сбор достоверных данных о масштабах стигматизации крайне важен для государственных структур, которые продолжают балансировать государственные программы между вопросами безопасности и социальной сплочённости.
Поддержка
Хотя известно, какие меры поддержки предоставляются возвращенцам в каждой из стран, их масштаб и эффективность существенно различаются. При этом сама суть этой помощи нередко искажается. В некоторых сообществах, особенно испытывающих экономические трудности, люди задаются вопросом, почему государство оказывает помощь «террористам или детям террористов». Подобное восприятие может усиливать социальное напряжение. Реабилитация и реинтеграция возможны лишь тогда, когда они сопровождаются широкой системой социальных услуг и прозрачным информированием общественности. Некоторые государства Центральной Азии выбрали прагматичный путь, включая возвращенцев в общие программы социальной поддержки, тем самым избегая их изоляции и стигматизации, а также оказывая помощь всем уязвимым категориям населения.
Потенциал участия
Изучение потенциала вовлечения местных сообществ может стать основой для устойчивых программ реинтеграции. Насколько активно сами сообщества могут участвовать в этих процессах? Потенциал здесь огромен. Авторитетные религиозные и общественные лидеры способны формировать позитивные нарративы принятия и противодействовать радикальным идеям. Локальные инициативы, такие как наставничество, психологическая поддержка, общественные диалоги, могут способствовать налаживанию доверия между возвращенцами и обществом. Семейные связи также играют важную роль, обеспечивая моральную и материальную поддержку. Сообщества могут создавать рабочие места, укреплять экономическую стабильность, повышая тем самым уровень социальной инклюзии и снижая риск рецидива. Вовлечение населения в программы реабилитации и реинтеграции помогает укреплять сплочённость и устойчивость общества. Однако важно помнить: те же самые сообщества могли быть источниками обид и радикализации, которые толкнули этих людей на путь насилия. При возвращении они нередко сталкиваются с теми же неблагоприятными условиями. В какой степени позитивный или негативный потенциал этих процессов реализован в Центральной Азии является вопросом, требующим дальнейшего анализа.
Заключение
Опыт Центральной Азии показывает: успешная реинтеграция зависит не только от государственной политики, но и от устойчивости местных сообществ. Инвестиции в понимание и развитие потенциала сообществ — это не просто элемент социальной политики, а важнейшая составляющая стратегии устойчивого развития и региональной безопасности. Существующий климат закрытости и чрезмерного акцента на безопасность затрудняет понимание того, что происходит внутри сообществ. Тем не менее их изучение на основе междисциплинарных подходов и прозрачного диалога может дать ценную, основанную на данных информацию. Чтобы двигаться вперёд, региону необходимы исследовательские команды, объединяющие специалистов из разных областей, а также долгосрочные, системные усилия. Понимание того, как взаимодействуют возвращенцы и сообщества, поможет укрепить социальную сплочённость и построить устойчивый мир в Центральной Азии и за её пределами.
Автор доктор Елена Жирухина, Research and Training for Global Challenges, Department of Philosophy and Cultural HeritageCa’ Foscari University in Venice. Публикуется с разрешения автора
На обложке репатриация детей и женщин из Сирии в Кыргызстан. Фото пресс-службы МИД КР
